"В Мариуполе нужно было быть мобильными. Мы постоянно перемещались с ранеными, имуществом по "Азовстали". Однажды я проснулся от бешеного взрыва. Понял, что это был авиаудар. Один из выходов нашего бункера был полностью завален. К счастью, был другой. Во время этого авиаудара погибло большое количество людей.
Мы поняли, что линия столкновения уже переместилась на госпитали. Понимали, что россияне могут ворваться и расстрелять всех. 10 апреля приехал командир госпиталя и озвучил, что с 10 на 11 апреля 36 бригада морской пехоты будет выполнять боевое задание – выход из окруженного Мариуполя. А это 100 км.
Ночью мы загрузили раненых в транспорт, уничтожили имущество, подожгли бункер и отправились к месту сбора. Начался массированный артиллерийский обстрел. Мы поняли, что дальше ожидает только гибель. Мы вместе с ранеными переместились в бункер рядом. Уже 12 апреля нам приказали подняться на поверхность, и мы попали в плен.
Я был в Оленовке. Ели кашу и щи. Россияне давали на прием пищи всего три минуты. Она была горячей, потому доесть не получалось. Пытку к медикам не применяли, но наших собратьев пытали. Избивали и пытали тех, которых считали убийцами и обвиняли в преступлениях против человечности. Они считали, что медики помогали истязать российских пленных. Еще они спрашивали о "биолабораториях". А также обвиняли во всех смертных грехах, унижали украинскую нацию и психологически давили.
Теракт в Оленовке? Я участвовал в помощи раненым. То, что я увидел – я никогда не видел такого в жизни. Там было большое количество ребят, которые просто сгорели, изуродованные бойцы, истекавшие кровью, потому что не было необходимого количества медицинских средств. Лишь в 5 утра их начали отправлять в больницу, нескольким пришлось ампутировать конечности. Для меня не стоит вопроса, кто это сделал. В преддверии взрывов администрация отселила часть людей в нежилое помещение. Мы поняли, что это террористический акт", – рассказал Кубряк в эксклюзивном интервью "Футбол 24".
Отметим, что во время большого обмена 22 сентября Дмитрия Кубряка удалось вернуть домой.
